Моя первая поездка на снукерный турнир: Мастерс 1996-го года.

Сразу предупреждаю, что это не аналитический обзор и не статья о снукере, так что здесь нет описаний ударов, снукеров, тактических схем на зеленом сукне и так далее. Это просто некий, переложенный в набор букв, эмоционально-ностальгический «этюд», воспоминания о первом турнире, который я увидел «вживую». Имею ввиду профессиональный турнир, любительских к тому времени я видел достаточно, а в нескольких уже успел принять участие (один даже выиграл, чем несказанно гордился в те времена). К огромной моей удаче, этим турниром оказался Мастерс 1996-го года, прошедший в старом Уэмбли в Лондоне (тогда еще Empire Stadium). Точнее, не на самом стадионе, конечно, а в одном из конференц-залов. Я впервые увидел «живых и настоящих» Стивена Хендри, Ронни О‘Салливана, Джимми Уайта и Даррена Моргана, получил автографы многих ныне легенд снукера, даже перекинулся парой слов с Аланом МакМанусом и Энди Хиксом. Та поездка на турнир стала для меня огромным событием, изменившем мою жизнь на десятилетия вперед. Но сначала небольшое предисловие.

Снукерный кий я впервые взял в руки весной 1995-го года, в клубе, случайно обнаруженном мной неподалеку от первой квартиры, которую я снимал в Германии. До этого я играл в русский и в «девятку» (в провинциальном городке в Казахстане, в эпоху отсутствия интернета, мы просто не знали, что такое пул, снукер, какие еще бывают виды бильярда, бывало, что даже импровизировали насчет правил и придумывали что-то свое). Естественно, на любительско-дилетантском уровне, изредка получая возможность оторваться от, сначала, учебы, а затем и бизнеса. Плюс – семья, маленький ребенок, что тоже не позволяло уделить много времени любимому занятию. И лишь переехав в Германию и обнаружив, что совсем недалеко от места моего проживания находится бильярдный клуб, причем, как позже выяснилось, клуб серьезный, со своей историей и с хорошей командой, выступающей на различных любительских турнирах и занимающих призовые места, я смог начать учиться по-настоящему. В клубе не было столов для русского бильярда. Снукер, пул, карамболь, только эти три разновидности. Не знаю, почему, но душа легла именно к снукеру сразу. Поначалу просто смотрел, как тренируются «профи», пытался повторять за ними. Потом потихоньку «вошел в коллектив», появился первый тренер (ныне уже покойный, земля ему пухом, хороший человек был, с огромным терпением и педагогическим талантом). И осенью 1995-го года я неожиданно для себя выиграл первый местный турнир. Ну, турниром то его можно назвать с натяжкой, два десятка любителей «скинулись» по небольшой сумме на приз победителю, хозяин клуба из своих запасов выделил заготовку для кубка и оплатил граверу надпись на нем. Но я выиграл. Одноклубники пооткрывали рты и только тогда признали меня пусть не равным, но «из одной шайки». И именно после того «турнира» один из партнеров по клубу предложил мне «составить компанию» в поездке в феврале следующего года в Лондон, на Мастерс. Я думал недолго. Хотелось посмотреть на профессиональных снукеристов, лидеров мирового рейтинга, на их игру, почувствовать атмосферу настоящего турнира, а не любительского «междусобойчика». Удалось и совместить «полезное с приятным», перенес на начало февраля пару деловых встреч в Лондоне. Супруга не возражала, никаких препятствий не было.

И вот 3-е февраля 1996-го года. Лондон. Память не сохранила название гостиницы, в которой мы тогда с Йенсом остановились (четверть века прошло с тех пор, время не жалует, не та уже память), но до Empire Stadium мы добирались пешком где-то с час. Можно было, конечно взять такси (в остальные дни так и делали), но в тот момент захотелось прогуляться, посмотреть город. Нашли, полюбовались «башнями-близнецами» фасада, поцокали языками, ощутив масштабы стадиона, выяснили, куда нам подходить завтра и как попасть на снукерный турнир. Погода была совсем не зимняя, точной температуры, естественно, не помню, но гуляли мы по городу в теплых непромокаемых куртках и с зонтиками подмышкой (а я еще и в своей любимой кожаной кепке). Сырость пронизывала до костей, уж это точно в памяти осталось. Но это все лирика.

Теперь впечатления о самом турнире. Во-первых, зал и места. В первый день мы с напарником, как слепые котята, тыкались во все стороны, не могли определиться, где лучше видимость, и вообще, где что и как. И только ближе к финалу уже стали «своими», здоровались со зрителями постоянными, определились с местами. Кресла довольно полого спускались к «арене», но никто никому не мешал, видимость и акустика отличные.

Первый матч, который мы увидели – Джимми Уайт против Дэйва Харольда. «Забивала из Стоука» поразил тогда меня своим «бандитским» видом и жестким пронизывающим взглядом. Тогда еще у него была какая-никакая шевелюра, полысел он намного позже. Запомнилась его неторопливость во всем, своеобразная манера держать кий при ударе и «зырканье» в сторону зрителей при малейшем шуме, когда он подходил к столу. А Джимми по сравнению с ним был какой-то мелкий и суетливый, что ли. Но именно по сравнению. К концу матча, который, кстати, Джимми выиграл в сложнейшей борьбе в контре, мы уже не обращали внимания на внешность игроков, следили за интригой затаив дыхание. Такой класс игры после любительских турниров, которые я наблюдал до этого, был для меня просто запредельным. И это были Дэйв с Джимми, я тогда еще не видел ни Стивена Хендри, ни других. Но обо всем по порядку.

Еще раз повторю, что сами матчи я описывать не буду. И не помню, естественно, сколько лет прошло, и любой может найти записи в архивах и пересмотреть. Я не комментатор, просто делюсь эмоциями от события, ставшего для меня судьбоносным.

После этого мы стали свидетелями еще пары «битв»: Алана МакМануса со Стивом Дэвисом, Ронни (впервые тогда увидел этого круглощекого пацана) с Дарреном Морганом. И абсолютным диссонансом выглядел «вынос» Стивеном Хендри Джимми Уайта со счетом 6-0. Стивен играл великолепно, а Джимми совершенно безвольно, без сопротивления практически «сдал» матч. После его напора и проявленной силы воли в контре с Дэйвом, это поражение стало для меня настоящим шоком. Оказывается, и великие могут играть ужасно слабо, это в тот момент для меня стало откровением. Почему-то казалось, что обитатели «снукерного Олимпа» чуть ли не супермены и слабость где проявить – это не для них. Наивный я тогда был и все внутри пело от «прикосновения» к святая святых снукера. А когда набрался смелости и подошел к Алану МакМанусу просить автограф, так чуть заикаться не начал. Но все оказалось не так страшно. Алан заулыбался, «проехался» по моему акценту, чуть ли не на зуб попробовал шариковую ручку, которую я ему протянул (я тогда только-только начал использовать логотип своей компании на бытовых предметах), и, не жеманничая, расписался с пожеланиями успехов. После этого меня «отпустило», я увидел перед собой нормальных живых парней. И жутко злился на себя, что не взял фотоаппарат. Это звучит дико, но это факт. Напарник мой понадеялся, что уж до такого я додумаюсь и не стал напоминать. А я тупо забыл. В дальнейшем, естественно, я таких роковых ошибок не совершал, но первый блин оказался частично комом. Хорошо хоть Йенс «не жадничал» и сделал несколько фотографий, запечатлев меня для истории как перед входом в зал, так и рядом с парой великих игроков. Кстати, фотография, которую я здесь выставляю, взята с википедии. Мои старые полувыцветшие никак не могут украсить этот текст, да и найти их вот так, сходу, нереально сложно, в подвале целый стеллаж со старыми альбомами. Когда-нибудь доберусь, рассортирую и, возможно, что-то и опубликую, если не найду подходящего, но выше по качеству в интернете.

К остальным игрокам с просьбой об автографе я уже подходил смелее, и в итоге «разжился» аж пятью постерами и фотографиями с инскриптами от ныне великих легенд снукера, коими горжусь и периодически хвастаюсь. Перефразируя «Евангелие от Иоанна»: кто без греха пусть первый бросит в меня камень (с)

В принципе, память ничего особо не сохранила больше о той поездке, кроме ощущений от финала, о чем ниже. Но самое главное, на чем хотелось бы остановиться – это атмосфера. Не знаю, как это объяснить, но за неделю турнира появилось ощущение «причастности», прикосновения к чему-то мистическому. Да, это был первый профессиональный турнир, на котором я присутствовал. Да, я только начал «погружаться» в снукер, влюбляться в него. Да, мне повезло, что этим турниром стал Мастерс, на котором «бились до последней капли крови» лидеры снукера на тот момент. Но все равно, для меня, никогда не страдавшего излишней сентиментальностью, такое внутреннее состояние стало откровением.

Скажу пару слов и о финале. Стивен Хендри, «человек-эпоха» того времени, экзаменовал дерзкого и только-только расправляющего крылья «мальчишку» с именем Ронни (кстати, сезон 1996/97 стал для О‘Салливана первым, по итогам которого он был впервые признан «игроком года). Но в финале Мастерса у Ронни просто не было шансов. Еще в первом фрейме, пытаясь выйти из снукера, он начал гримасничать и «показывать нервы». И в дальнейшем эмоции проявлялись у него чаще, чем допустимо для финалиста турнира такого уровня. Ну, это на мой дилетантский взгляд, естественно. Итоговый счет 10-5 в пользу Стивена – абсолютно закономерный итог соотношения сил соперников на тот момент. Хендри играл классно. Банальность, но другого эпитета подобрать не могу. Он был спокоен, если и сидел в кресле, то с едва заметной улыбкой или, наоборот, с отрешенным выражением на лице. Было ощущение, что он абсолютно уверен в результате и лишь отбывает положенное время у стола, хотя, конечно, я прекрасно понимаю, что это лишь видимость и в финалах «просто так» выиграть невозможно. Ронни старался, но… не потянул. Стивен переиграл его по всем параметрам, хотя статистики я и не помню, но уж психологически – на сто процентов, говорю, как практически соучастник событий (это, естественно, шутка).

Ну вот в принципе и все, что я могу вспомнить и чем хотел поделиться. С тех пор я посетил как зритель больше трех десятков турниров различного уровня, принял участие в более чем пятидесяти любительских и ветеранских клубных, какое-то количество даже выиграв, пока в прошлом, 2020-м, году не «зачехлил кий» из-за проблем со здоровьем. 25 лет у снукерного стола (пусть и на самом низшем местном любительском уровне) превратили этот вид спорта для меня из хобби в фактически составную часть жизни. Я никогда не собирал статистику, не стремился узнать какие-то подробности личной жизни снукеристов из тура или околоснукерных персон. Меня не интересовали «горяченькие новости» из желтой прессы или разбор скандалов и громких высказываний того или иного персонажа. Я просто играл и любил играть. Смотрел на игру великих (и не очень) профессионалов, вместе с ними переживал их взлеты и падения. И толчок к этому всему мне дало именно посещение Мастерса в 1996-м году. Не знаю, как бы сложилась жизнь, если бы я не поехал тогда в Лондон. Как сказал Карл Хампе: «История не любит сослагательного наклонения», но эта поездка перевернула многие мои представления и изменила прежние стереотипы. В итоге – снукер прочно вошел в мою жизнь и остался в ней навсегда.